Уже почти четверть века, как 3 декабря отмечается Международный день инвалидов. Само учреждение ООН особой даты в календаре стало сигналом: инвалидность — не столько медицинская, сколько социальная проблема. Это вопрос адаптации людей с тяжелыми недугами в нашем обществе, как и общества к ним. Насколько это удается в нашей стране, рассказал в интервью «СБ» председатель центрального правления общественного объединения «Белорусское общество инвалидов» Владимир ПОТАПЕНКО.
— Если раньше в нашу организацию вступали люди более зрелого возраста с инвалидностью, то в последние годы мы больше принимаем молодых, до 40 лет. И у них совсем другие цели: активное общение, участие в наших мероприятиях, получение образования и устройство на работу. Помогаем материально и студентам–инвалидам, которые успешно учатся, у нас проходят молодежные форумы, слеты, обучающие семинары, где подсказываем, как найти себя. Это и есть главная задача — показать, что на каком–то увечье, травме, недуге жизнь не заканчивается.
— Отношение к инвалидности в обществе определенно меняется. Мы уже осознаем, что среда должна быть удобной для всех — пандусы на лестницах или лифты в метро воспринимаются как должное. Но некоторые по–прежнему видят в слове «инвалид» негативный оттенок.
— Я не сторонник расхожих синонимов этого слова — например, «человек с ограниченными возможностями» или «человек с дополнительными потребностями». Как наполнить это понятие — вот в чем вопрос, ведь многие связывают его с немощным, нуждающимся, чуть ли не обреченным. После серьезной травмы позвоночника в большинстве случаев человек, к сожалению, никогда не будет ходить, но его упорно убеждают, что совсем скоро он встанет на ноги. И вот он непрерывно лечится, упорно занимается — год–два, а эффекта нет, и в конечном итоге — полная апатия, разочарование. Но почему не считать правильной целью для реабилитации возможность получить социальное признание в нынешнем качестве? Диагноз — лишь состояние организма, он не должен отражать социальное положение человека. Простой пример: двое подошли к лестнице и один не может по ней подняться. Почему? Из–за медицинских показаний, в первую очередь скажем мы, и чаще всего они необратимы. Но если инвалид не может подняться, потому что лестница не оборудована должным образом, нет пандуса — убрать это ограничение в наших силах. Такой взгляд должен стать основным. Но это не значит, что человек, получивший инвалидность, не должен стремиться восстановить потерянные функции организма, используя высокоэффективную медицинскую помощь. Реабилитация должна проходить планомерно и быть четко скоординирована с социальной составляющей.
— Но долгое время именно медицинская составляющая у нас главенствовала — специализированные больницы, центры реабилитации. Выходит, куда важнее, что ждет инвалида за стенами палаты?
Владимир Потапенко.Фото Сергея ЛОЗЮКА.
— Я несколько раз менял место жительства и всегда сразу же интересовался, где находится ЖЭС, чтобы решить вопросы безбарьерной среды, и только в последнюю очередь спрашивал, где же поликлиника. Социальное окружение, инфраструктура, условия проживания и доступность объектов — вот что прежде всего интересует инвалидов. По сути, нормативно–правовая база по безбарьерной среде существует в стране еще с 1991 года — с момента введения республиканских строительных норм РСН 70–90. По ним абсолютно все сооружения социального, культурного назначения, жилые дома должны были строиться с учетом безбарьерности. Тем не менее до сих пор одни с небольшими отступлениями от норм проектируют, другие — строят, а третьи не обращают на них внимания при приемке объектов. К сожалению, многое делается с позиции здорового человека, которому расхождения в какой–то сантиметр кажутся неважными, он так привык работать. Здесь же арифметика совсем другая: порог в 2 сантиметра преодолеет любой «колясочник», в 3 см — хорошо, если половина, а уж порог в 5 см осилят буквально 5 — 6%. Да, неоднократная паралимпийская чемпионка Людмила Волчек без посторонней помощи на коляске и на 3–й этаж по лестнице поднимается, но это исключение…
— Приходилось ли вам бывать в местах, которые были бы полностью обустроены для инвалидов?
— Основные здания и сооружения стали доступными для инвалидов, но не могу назвать хоть одно, полностью соответствующее критериям безбарьерной среды… Положительных изменений много, но, на мой взгляд, они неадекватны государственным затратам, а ведь чаще всего расходуются именно бюджетные деньги. При должном подходе можно было бы обустроить гораздо больше объектов безбарьерной среды. Но еще хуже, когда делают некачественно — вроде и есть какой–то пандус, но он просто непосилен для человека в коляске без посторонней помощи. Наши замечательные спортивно–зрелищные сооружения — «Чижовка–Арена» и «Минск–Арена» — для инвалидов доступны, и подъездные пути хорошие, но санузлы сделаны с нарушениями… Не так давно к нам приезжал председатель Всероссийского общества инвалидов, «колясочник», и мы искали подходящий отель. Да, есть специальные номера — с широкой дверью, большой комнатой, чтобы развернуться на коляске, а в санузле опять–таки поручень неправильно установлен. В моих руках он просто оторвался.
— Конвенция о правах инвалидов, которую подписала наша страна, поможет ускорить создание безбарьерной среды?
— Я рад, что в прошлом году конвенция была подписана нашей страной, а в нынешнем — ратифицирована. Но не питаю больших иллюзий, что с ней проблемы инвалидов будут решаться молниеносно. Это документ, который дает право и самому инвалиду, и нам, общественным организациям, представляющим его интересы, добиваться усовершенствования законодательной базы для решения жизненных, социальных и других проблем. Но никто еще не выработал единого долгосрочного и эффективного документа, действующего для всех категорий инвалидов. Поэтому важно не столько принятие международного документа, сколько реальное желание решать проблемы на местах. Скажем, помочь инвалиду обменять квартиру на первый этаж, чтобы он мог выходить из не оборудованного лифтом дома, — это куда больше зависит не от конвенций, а от инициативы местных органов.
— В нашей стране инвалидам приходится сталкиваться с какой–либо дискриминацией, особенно при приеме на работу?
— Как таковой дискриминации у нас нет, но ведь она может быть и скрытой. Конечно, работодатель в открытую не скажет, что отказывает из–за инвалидности, но заявит, условно говоря: «А китайским языком владеете? Нет? Тогда, извините, не подходите нам». Мы знаем о ситуациях, когда по всем требованиям человек подходит и его, не зная об инвалидности, приглашают на собеседование, а уже при личном знакомстве отказывают под различными надуманными предлогами. Поэтому очень важны наши производства, где мы можем трудоустроить инвалидов, научить их профессии, дать возможность чувствовать себя нужным обществу, зарабатывать. Благодаря средствам от наших предприятий мы можем и материально помочь членам организации, и совершать важные для социализации туристические поездки за границу, к местным достопримечательностям, да и просто на природу. Не раз уже слышал в шутку от наших районных организаций: так мы уже все в стране объездили, куда дальше ехать? Мы проводим и фестивали творчества и самодеятельности инвалидов — республиканские и на местном уровне. Наша гордость — фестиваль, проходящий одновременно со «Славянским базаром». Мечтаем, чтобы в один из дней фестиваля мы бы могли выступить на сцене Летнего амфитеатра, показать и свои таланты (ранее практически достигли такой договоренности, но сегодня она снова под вопросам). А знаете, какие у нас талантливые люди? Последний пример — в Женеве высоко оценили выставку картин художников–инвалидов, которые занимаются в центре «Палитра радости» под началом Анны Гадировой.
Сегодня в Белорусском обществе инвалидов более 50.000 членов — практически 10% всех инвалидов страны. В структуру объединения входит свыше 70 предприятий, на которых заняты почти 3 тысячи человек, из них 946 — инвалиды. При льготном налогообложении предприятия БелОИ ежегодно пополняют бюджет государства на 3 — 4 млн долларов. В нынешнем году размер материальной помощи членам от общественного объединения составил почти 730 млн неденоминированных рублей.
Заместитель председателя центрального правления общественного объединения «Белорусское общество инвалидов» по производству и экономике Станислав Койко:
— Финансовая помощь спонсоров в общем бюджете БелОИ незначительна, мы работаем на принципах самообеспечения. Среди наших предприятий есть занятые и в торговле, и в производстве, например, пластиковых окон, и в типографии, и в строительстве, но главное направление — швейное. Если в организациях строительного профиля инвалиды работают в бухгалтерии, ведь на стройплощадку их не отправишь, то в швейном деле можно занять каждого, более того, и на дому — достаточно установить швейную машину. Несмотря на всю трудоемкость процесса, мы готовы работать с минимальной рентабельностью, предлагать самую выгодную цену. Хотя наши предприятия несут дополнительную нагрузку — делают отчисления на социально–организационную работу общества и реабилитационные мероприятия. Из–за объективной ситуации в экономике мы сталкиваемся с теми же проблемами, что и другие производства и организации — несвоевременные платежи, дебиторская задолженность, уменьшившийся спрос. Но главное, в чем мы нуждаемся, — в стабильно поступающих заказах, хотелось бы, чтобы со стороны государства их было больше. Мы доказали, что можем справляться не только с большими объемами дешевой продукции, как подворотнички, но и со сложными изделиями — одно наше предприятие специализируется на пошиве формы для высших офицеров.
http://sb.by/
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
Проверьте ваш почтовый ящик или спам, чтобы подтвердить свою подписку.
Copyright © 2019 | RAIK.BY