Чудом выжила, но осталась инвалидом. Виктория Лабода о том, как не падать духом

Виктория Лабода – яркая и энергичная девушка. Сложно даже представить, что десять лет назад жизнь Вики была на волоске: врачи не давали ей шанса на жизнь после серьезной травмы и отравления угарным газом. Девушка рассказала «Вместе!» о друзьях, хобби и реабилитации.

«Даже не надейтесь, жить она не будет»

– В коляске я оказалась после инцидента, случившегося в 2010 году, мне тогда было 17 лет. Я только закончила школу, вся жизнь должна была быть впереди. Но все сложилось иначе. Можно сказать, я оказалась ненужным свидетелем – не в том месте и не в то время. Мы с Димой были в гараже, когда туда проникли посторонние и стали бить моего друга. Я за него заступилась, подняла шум… Честно говоря, тот вечер сейчас помню очень плохо. Я не вернулась ночью домой. Мои родные не понимали, где я, звонили – телефон недоступен. Родители Димы тоже не знали, где мы можем быть, поэтому последующие поиски не дали никаких результатов. И только утром нас нашел отец Димы – в гараже, в машине. Дима был мертв, я же каким-то чудом выжила. Мне, можно сказать, повезло: меня закинули на заднее сидение вниз головой, что спасло меня. Машина была включена, после официально установили, что мы оба были отравлены угарным газом.

Виктория Лабода

Милиция наше дело не стала рассматривать: списали на бытовой случай. Якобы сидели зимой в машине два подростка, включили печку, гараж закрыли, дыму идти было некуда, от этого и произошло отравление газом. Но ведь мы были избиты: меня дважды ударили по голове, шрамы до сих пор остались. У Димы вообще были побои, несовместимые с жизнью: переломаны почти все ребра, вогнуты вовнутрь.
Мой мозг полностью заблокировал воспоминания о том вечере. Но не только их: я фактически забыла, как ходить, поэтому оказалась в инвалидной коляске.

Сейчас я стала работать с психотерапевтом, потому что мне нужно восстановить эту информацию, а сама я это сделать не могу, хотя уже столько лет пытаюсь. Удары пришлись на двигательный центр в голове; это основные точки, которые отвечают за все движения организма. Это был первый удар по моей способности ходить. Второй – после этого инцидента я лежала в больнице четыре месяца без движения: у меня от угарного газа образовались тромбы под коленями, поэтому нельзя было делать ни массаж, ни ЛФК. Я лежала пластом, меня даже никто не поворачивал: речь шла о реанимации и очень тяжелом состоянии. Врачи прямо говорили маме и бабушке: «Она не выживет, даже не надейтесь».

Медикам казалось, что у меня нет никаких шансов. Соответственно, и уход в реанимации был практически нулевой: никто в нем не видел смысла. Когда мои родные подходили к заведующему отделением и спрашивали, какие лекарства мне нужны, возможно, стоит привезти что-то импортное, он отвечал: «А зачем?» Хотя в больнице были все подходящие капельницы, препараты – просто мне их не выписывали. Считали, что я не буду жить, значит нет в этом необходимости. И это даже несмотря на то, что у меня был молодой организм – я бы все равно справилась, выжила. Организм тогда задействовал резервные силы, запасы. Это было огромное стремление к жизни.

Мой официальный диагноз – черепно-мозговая травма и отравление угарным газом. Обычно меня кладут на лечение в госпиталь, в отделение неврологии, но мне это не совсем подходит для реабилитации. Конечно, там есть тренажерный зал, но я вынуждена заниматься сама, без присмотра. В отделение реабилитации, куда я скоро попаду, дела обстоят иначе: там со мной будет заниматься инструктор. Также врачи хотят подключить нейрохирурга, чтобы сделать полное обследование головы, МРТ спины: важно понять, с чем мы сейчас имеем дело. Большая часть мозга у меня отмерла. И получается, что та часть, которая уцелела, взяла на себя функции умерших клеток мозга. А так как этот кусочек маленький, я подозреваю, что в этом вся загвоздка: такой небольшой участок должен отвечать за всю мою жизнедеятельность, способности.

Вспомнить все

– Сейчас я активно занимаюсь своей реабилитацией. Со мной стал заниматься новый реабилитолог, который дает серьезные задания. Я должна прийти к тому, чтобы в день делать более 800 шагов по квартире. Также ежедневно нужно 800 раз приседать и столько же раз поднимать ноги на шведской стенке. Конечно же, качать пресс – но не так, как обычно: поднимаешь ноги на третью ступеньку шведской стенки, держишь руки в замке за головой и пытаешься оторвать плечи. Это так сложно! Я никогда не думала, что качать пресс настолько тяжело, но такая нагрузка для меня самая правильная.

За те десять лет, что я восстанавливаюсь после травмы, про какое-то образование или работу даже не задумывалась. Моя основная задача – поднять себя на ноги. В 2013 году я попала в «Майский цветок», в отделение для детей-инвалидов и молодых инвалидов: так как моя травма случилась в 17 лет, то меня причислили к инвалидам детства. Когда я пришла в центр, то ничего не умела делать, восстанавливалась в их тренажерной комнате. На тот момент я была фактически лежачей, но постепенно стали видны результаты моих усилий. Мне пришлось нарабатывать даже навык простого сидения! Также я училась говорить, читать, писать: все это делать я не умела. У меня случилась полная перезагрузка мозга. Стерли всю память, даже она ушла, я ничего не помнила.

Сейчас я могу ходить, но только там, где пространство закрытое. Нужны стены, чтобы я знала, что если меня поведет, я от них оттолкнусь и пойду дальше, за что-то смогу ухватиться рукой. Со мной занимается реабилитолог: нужно прокачать мышцы пресса, косые, поясничные, икроножные.

Мой первый реабилитолог дала мне хорошее медикаментозное лечение. Мы стали заказывать из Москвы специальные препараты, которые помогали восстанавливать клетки мозга, даже если те полностью вымерли. И те навыки, что нарабатываются в течение первого года после травмы, этот результат остается с человеком навсегда. Я научилась сидеть в первый год после трагедии, стоять; я уже не забуду, как это делается, мышцы и мозг зафиксировали навсегда. Но то, что нарабатывалось после, нужно периодически повторять, потому что мышцы это «забывают».

Мозг забыл, как двигать руками и ногами, как говорить. Пришлось учиться заново. Так как я лежала под аппаратом искусственной вентиляции легких, мозг даже забыл, как дышать – я делала это через трубку. Когда меня выписали из больницы после реанимации и я попала домой, увидела родные стены, то голова будто заработала. Стала минимально возвращаться память. Во многом я обязана своей бабушке, которая помогала во всем: без нее реабилитация не была бы такой успешной. Моей первой задачей после больницы стало возвращение навыка дыхания. Я должна была закрывать трубку пальцем и заставлять себя дышать носом. Потом бабушка стала показывать мне буквы, включать телевизор. Я даже не помнила знаменитостей, хотя до травмы часто смотрела «МузТВ». Тогда по каналу шла передача «Топ-модель по-американски с Тайрой Бэнкс», я просто смотрела на нее открыв рот, для меня это так было удивительно: это шоу меня очень впечатлило. По факту моя жизнь начиналась с нуля.

Сила характера

– Когда я оказалась в «Майском цветке», меня пригласили написать заявление в ОО «БелАПДИиМИ». Так я попала в «Гiд па жыццi» и постепенно стала находить друзей и разные активности. Про нас сняли фильм, начали проводить семинары, встречи. Мне в свое время это очень помогло для развития мозга, потому что я на длительный период полностью выпала из образовательной и трудовой сфер жизни.

Читать я стала много – книги буквально глотала. С утра до вечера лежала и читала, необходимо было чем-то напитать свой мозг. Он тогда был пустой: то, что учила в школе, знала от друзей – в один момент этого не стало. Да и ребята перестали со мной общаться после того инцидента. И это понятно: жизнь идет дальше, знакомые закончили школу, поступили в университет, обзавелись семьями, здесь уже не до старых друзей. Я осталась с собой и своими близкими. Ясное дело, что родные не могли уделять мне абсолютно все свое время, поэтому я многое находила в книгах. Стала читать литературу по психологии, активно заниматься своим подсознанием: мне хотелось заставить свой мозг работать, попытаться вспомнить тот самый вечер. Также стала знакомиться с религиозной литературой: мне хотелось во что-то верить. Вера в Бога также сыграла роль: мне кажется естественным, что я выжила в больнице не без помощи высших сил. Конечно, многие говорят, что это сила моего характера и сильное стремление к жизни, но думаю, что это не только благодаря этому. Что-то высшее вмешалось: мне нужно было остаться в живых.

Я настолько привыкла к своей новой жизни, что рассказываю о ней уже без волнения. Все, кто со мной сталкивается, всегда в шоке: как мне удалось справиться с такой ситуацией и выжить! Но ладно выжить, как удалось сохранить позитивный настрой и не озлобиться? А я и не знаю.

Друзья у меня появились в клубе «Поиск» на базе «Майского цветка». Мы часто собираемся, обсуждаем волнующие вопросы. Например, как можно решить проблемы безбарьерной среды, разнообразить нашу культурную жизнь, организовать интересные поездки. Мы как-то выбирались на пикник и ночевали в палатках – и это ребята на колясках! Было очень здорово. У меня появился новый круг общения и увлечения. Теперь я езжу в Центр инклюзивной культуры на занятия хореографией. Кстати, благодаря танцам я смогла себя раскрыть. И это только начало!

Источник wmeste.by